Мне было шесть лет, когда началась Великая Отечественная война. Я очень хорошо помню лица взрослых, их глаза, когда прозвучало это страшное слово: смятение, испуг, растерянность, тревога. Взрослые собирались группами, говорили шепотом, тихо, суетились. Это состояние передавалось нам, детям, хотя мы толком еще не понимали, что случилось. Однажды вечером в нашем домике собралось много людей: родственники, соседи, близкие. Сидели за большим столом, говорили о чем-то, а мама все время плакала, папа ее обнимал, успокаивал. А рано утром мы всей семьей пошли на сборный пункт (к сельскому совету). Меня и братишку Колю (2 года) папа всю дорогу нес на руках и целовал. Дана команда «По машинам!». Призывники садятся в полуторки, многие жены, в том числе и мама, едут с мужьями в Песчанокопский военкомат, оттуда мужчины – на фронт.

       А потом пошли страшные, холодные, голодные дни, недели, года…. Голод больше всего сказывался на нас – детях. Нам селянам  по сравнению с горожанами было легче, выручал огород, корова, курочки. Мы очень быстро взрослели. Мама и старшие сестры работали: мама и Груняша – в колхозе, Маша почтальонкой. Я была домохозяйкой. В 8 лет уже доила корову, носила молоко к соседке на сепаратор. Огород и братишка полностью на мне. Вымачивала и отбеливала сотканные зимой мамой конопляные холсты, зимой чесала шерсть, сучила пряжу, заправляла кизяками русскую печь, ухаживала за скотом. В 10 лет уже вязала носки и варежки. В школу пошла в 9 лет. Училась хорошо и охотно.

        В 1942- 43г.г. в наше село Летник Ростовской области пришли немцы. Их расселили по домам. У нас их жило 5 человек. Каждый день они требовали молоко, сало, масло, а яйца сами из -  под кур вытаскивали.

        Один фриц стал приставать к старшей моей сестре Груняше (16-17 лет). Чтобы избежать беды мама ее и Машу отправила к родственнице на окраину села. Я с братиком два раза в неделю по вечерам носили  им продукты. Немец чуть не застрелил маму, спас ее другой немец.

       Тяжелее всего было переносить голод. Братишка маленький был, не понимал, все время просил есть, и я часто отдавала ему свой паёк. Трудно вспоминать всё это.

       Но однажды на рассвете к нам в окно постучал всадник ( их было трое). Мы последнее время спали по лавкам, так как  немцы, покидая село, зверели, свирепствовали, мы боялись спать на кроватях. Так вот: всадник стучит и просит нас  выходить, мы, мол, свои. Это был самый счастливый день. Настала жизнь без гортанного крика этих самозванцев, не надо было прятаться, мы возвращались к нормальной жизни.

      Еще долго залечивали раны, но и сейчас еще с ужасом вспоминаются  страдания и мучения, причиненные страшной войной.

Историю записала Любовь Кузьминична Зотова